Гномо-марафон, седьмой этап

[aelin-uial]

Итак, мы все же продолжаем Гномо-марафон! Седьмой этап.

Название: Яблочный пирог и другие ингредиенты счастья
Автор: аноним
Категория: гет
Пейринг: Бомбур/НЖП, Фили, Кили
Рейтинг: G
Жанр: юмор
Размер: драббл (806 слов)
Примечания: фик написан для Гномо-марафона в сообществе «Туда и обратно». Ключ: Бомбур/кто угодно. Бомбур влюблен, растерян и потерян. Кто-то (Бофур, Бильбо, Гендальф... да хоть Торин!) помогает ему наладить отношения с возлюбленной/возлюбленным. Рейтинг пониже, юмор.
Дисклеймер: автор не извлекает никакой материальной выгоды

Когда Бомбур отказался от яблочного пирога, насторожился даже Торин, за мыслями об Эреборе обычно не обращавший внимания на мелочи повседневной жизни. Двалин кхекнул и провел пальцем по бритвенно острому лезвию любимой секиры, Балин задумался еще глубже, чем обычно, а Фили и Кили переглянулись и после ужина с двух сторон подсели к толстяку.

— Рассказывай, что случилось, — предложил в правое ухо Фили.

— Мы всегда готовы помочь, — в то же время пообещал в левое ухо Кили.

Бомбур замахал руками и попытался уверить братьев, что все у него в порядке, а от пирога он отказался потому, что не хотел, но лучше бы он этого не говорил.

— Не хотел пирога? – Кили поскреб нечесаный затылок. – У тебя что, паразиты?

— Или ты на диете? – спросил в тот же момент Фили, пощипывая аккуратную косицу в бороде. – Я тебе так скажу: не слушай ты этих эльфов, не может нормальный гном похудеть до комплекции какого-нибудь там… Леголаса!

— Да не в этом дело! – не выдержал несчастный Бомбур. – Я, может быть, того… этого… да какого гоблина! Не буду говорить.

— Ты заболел!

— Ты проспорил!

— На тебе не сходится новый пояс!

— Ты готовишься к походу!

— Твой конь отказывается тебя возить!

— Я просто влюбился! – решительно оборвал поток предположений Бомбур и тут же прикусил язык. Но было поздно – братьев уже было не остановить.

— Влюбился!

— С ума сойти!

— И давно?

— А кто она?

— Или это он?

— А вы встречаетесь?

— Уже целовались?

— Или даже…

— Ничего не даже, — проворчал Бомбур. – Я боюсь.

— Встречаться? – спросил справа Фили. – Или целоваться? — в то же время уточнил слева Кили. Бомбуру показалось, что он попал в рой гудящих пчел.

— Всего, — выдохнул он. – Если она узнает…

— А она еще не знает? – хором воскликнули братья. – Слушай, Бомбур, так не пойдет.

— Мы, конечно, гномы занятые…

— …но мы тебе поможем.

***

В ближайший праздничный день Бомбур стоял посреди ярмарочной площади, сияя, как Аркенстон. Фили и Кили расстарались, тщательно подобрав все «самое лучшее». Тяжеленный пояс с самоцветами больно стягивал живот, а в меховом плаще, о принадлежности которого Бомбур предпочитал не думать, было ужасно жарко. Букетик полевых цветов не выдержал давления судорожно стиснувших его пальцев и печально поник. Зато рыжие косицы, как следует навощенные, топорщились, словно боевые стяги.

Объект мечтаний наконец показался вдалеке. Кокетливая гномка в широкой юбке явно заметила кавалера, но виду не подавала и деловито рассматривала прилавки. Когда она приблизилась, Бомбур сделал шаг вперед, споткнувшись о чересчур длинный плащ, и выставил вперед букетик, словно щит.

— Милостивая государыня, — начал он старательно, припоминая текст, выведенный красивым почерком Фили, который учил всю ночь при свете полной луны на манер какого-нибудь… Леголаса. – Не соблаговолите ли вы принять этот скромный дар…

Гномка приветливо улыбнулась, и остальные слова вылетели у Бомбура из головы, будто спугнутые зайцы. Поэтому закончил он от души:

— …а то уже и яблочный пирог в глотку не лезет.

Гномка фыркнула в ладонь, очаровательно смутилась и торопливо свернула в проход между палатками. Бомбур попытался догнать ее, но наступил на плащ, тот треснул, заставив Бомбура покрыться холодным потом, а проклятый пояс не выдержал напряжения и все-таки лопнул. Бомбур вздохнул полной грудью, сгреб в охапку пояс, плащ и букетик и поспешил домой, чтобы чем-нибудь зажевать поражение.

***

— М-да, — сказали хором братья, выслушав рассказ Бомбура. – Кажется, мы чего-то не учли.

— А ты при ней случайно не ругался? – уточнил Фили. – Ну, когда на плащ наступил. Дамы этого не любят.

При словах о плаще Кили потер ухо. Отдуваться за испорченную подкладку пришлось ему.

— Да ты что! – возразил Бомбур. – Я вообще никогда… ну если только наковальню на ногу уроню.

— Это хорошо… — начал Фили, но Кили перебил его.

— Нет! Это плохо!

— Почему? – Фили посмотрел на брата с интересом.

— Потому! – Кили возбужденно забегал вокруг стола. – Мы делали из него героя-любовника. Это в корне неправильно! Нам не нужен романтичный герой-любовник! Нам нужен суровый, можно сказать, брутальный гном! Пусть он ругается на кхуздуле, пьет эль и буянит в кабаке! И не расстается с секирой!

— Верно! – подскочил Фили. – А еще нужно будет побрить его налысо и наколоть от уха до уха «Не забуду Эребор!»

— И пирсинг! – поддержал Кили. – Много железа! Мифрил! Штанга в языке! Ни одна гномка не устоит! Тащи ножницы!

На этих словах Кили почувствовал, как какая-то неведомая сила поднимает его в воздух. Поморгав, он понял, что этой силой была левая рука Бомбура. В правой тот держал Фили. А разделяло обоих его покрасневшее лицо.

— Знаете что! – прорычал он, поочередно встряхнув братьев. – Не надо мне больше советов. Я сам во всем разберусь.

Когда Бомбур удалился, братья переглянулись.

— Он разберется, — подтвердили они в унисон.

***

— Яблочный пирог, — потребовал Бомбур у трактирщика. Пережитый стресс требовал компенсации.

— И мне, — прозвучало с другого конца стойки. Бомбур оглянулся. Он не ошибся: это была она. Бомбур вздохнул и уставился в поданный пирог.

— Больше нет, — услышал он. – Это был последний.

Бомбур обернулся. Гномка направлялась к выходу. Бомбур – откуда только прыть взялась – догнал ее у самой двери.

— Я прошу прощения, — выпалил он, — но, может быть, вы согласитесь разделить мой пирог?

Гномка похлопала ресницами, потеребила бородку и чуть заметно кивнула.

Это был лучший яблочный пирог в жизни Бомбура.

Ключ: если бы Кольцо нашел не Бильбо, а любой из гномов? Жанр, тип, рейтинги и пейринги – все на усмотрение автора!

@темы: гномы, юмор, Кили, гет, Бомбур, Фили, "Хоббит: Нежданное путешествие", гномо-марафон

Comments

[tigrapolosataya]

aelin-uial,
))))))))))))))
Боооомбуур)))))))))))))))))

[Soba_S]

Какой славный фик
меховой плащ и ябочный пирог рулят

Нам нужен суровый, можно сказать, брутальный гном!

...такой у них уже есть

[LeeLana]

классная, милая, очень трогательная история
в любви - оставайтесь собой и импровизируйте)

[merryginn]

какая .... какая прелесть!!!!!!!!!!!!

[Гостевой логин]

tigrapolosataya, дыа, рыжий, толстый, влюбленный)))

Soba_S, спасибо!

меховой плащ и ябочный пирог рулят

-агаа

...такой у них уже есть

- это точно, и даже не один!))

LeeLana, благодарю!

в любви - оставайтесь собой и импровизируйте)

- хорошая формулировка!

merryginn, *автор краснеет и делает ножкой* ))))

[Гостевой логин]

Уф. Чрезмерно употребивший всяческих грибов автор приветствует вас и надеется на взаимопонимание в смысле глюков. Посвящается организаторм феста и моему личному Пегасу с кисточками.

Ключ на следующий этап: Торин/Фили. Говорят, когда-то солнце было запретным для гномов.

Название: Потерянный
Автор: надел кольцо и затаился
Пейринг: тильбо
Рейтинг PG-13
Саммари: Тяжелые последствия легкой победы. АУ, как и было заказано. Некоторый ООС Кольца всевластия.
Размер: мини, 3,5 тысячи слов, аж не влезло в один коммент.

- Да он потерянный с тех пор, как мы вернули себе дом!

Двалин шарахает кулаком по днищу перевернутой бочки, обводит всех тяжелым взглядом. Бофур тяжело вздыхает и поглубже надвигает свою ушанку, Балин морщится. Бильбо смотрит на огонек свечи. Ореол света вокруг тонкого языка пламени подрагивает, и Бильбо кажется, что он видит сквозь огонь чью-то темную тень. Хотя скорее всего это просто глаза устали. Нельзя слишком долго смотреть на огонь без последствий.

- Я бы на твоем месте не кричал, брат, - замечает Балин. - Твои слова может подхватить эхо.

Двалин смотрит на него исподлобья.

- Я бы снес этому эху башку. Сразу и с удовольствием.

- Снести башку - это замечательно, - кивает Балин. - Только бы понять, кому. И за что. И поможет ли это Эребору.

- И Торину, - произносит молчавший до сих пор Бофур.

- Хотел бы я надеяться, что ему еще можно помочь... - Двалин с маху ставит на бочку пустую кружку. - Я говорил с ним сто раз. И Балин раз двести. Ты видишь хоть какой-то результат? Ну, если не считать то, что он обвинил племянников в заговоре против него и со дня на день собирается провести публичную казнь.

Бофур отвечает что-то. Бильбо не слушает, обводит рассеянным взглядом каменные стены старой оружейной. На ржавых крюках - потускневшие мечи, луки со сгнившей тетивой. Тяжелые наконечники валяются на каменном полу среди трухи и остатков сгнивших колчанов. Эту комнату, вырубленную в дальней части среднего яруса, нашел Балин. Подходы к ней завалены камнями, но Двалин и Бофур умудрились как-то расчистить небольшую дыру в завале. Это место их встречи, уже шестой с начала зимы, с тех пор, как стало очевидно, что Торин совершенно спятил. И первая с того момента, как он пригласил в Эребор какого-то непонятного чародея. Это стало последней каплей.

- Кончится тем, что он разведет здесь Балрогов и скормит им сначала нас, потом всех, кто на него косо посмотрит, потом доберется до Эсгарота...

"Запросто" - думает Бильбо.

- Ты преувеличиваешь, - говорит Бильбо, и огонек свечи сильно мигает - вероятно, от его дыхания. - Мне не нравится эта ваша гора, и Торин в последнее время не в себе, но это неудивительно. Гномы все приходят, работы много, еды не хватает...

- Можно подумать, что у него когда-то было меньше обязанностей! - фыркает Двалин. - Но я не припомню, чтобы он Торин Дубощит шипел себе что-то под нос или собирался убивать родичей!

Бильбо кивает. Он тоже это видел: поздняя ночь, факелы в тронном зале, Торин с ненормально дергающимся лицом шепчет что-то в сжатые у самого рта ладони. И над всем этим звездой в небе - сияет Аркенстон, вставленный обратно в спинку трона.

- Мы слишком легко получили назад Эребор, - говорит Балин задумчиво. - Может быть, в этом вся причина: мы исчерпали нашу удачу.

Двалин хмурится. Он выглядит совершенно несчастным - Двалин, друг Торина, наставник Кили. Бильбо вспоминает радостные лица гномов, когда они вошли внутрь горы и выяснилось, что Смауга нет. Вообще нет, нигде. Несколько дней они ждали, что он вернется, но дракон так и не прилетел. Кили, Фили и Двалин пошли на разведку к Эсгароту, думая, что Смауг в кои-то веки снялся с места и полетел охотиться... но там не было никаких примет нападения. Городок жил своей обычной жизнью.

- Я бы предпочел сейчас прятаться от дракона. Или сидеть в осаде, окруженный одновременно эльфами, орками и людьми. Я бы с удовольствием вышел сейчас против них всех со своей секирой. - Двалин молчит некоторое время, а потом тяжело роняет: - Возможно, я предпочел бы даже похоронить Торина.

Воцаряется тишина. Бильбо спрыгивает с длинного железного сундука, на котором они сидят с Бофуром, тупо глядя на бочку, где стоят уляпанный воском подсвечник, четыре кружки и баклага какого-то ужасно крепкого пойла. То есть – Бофур, может, не глядит. И не тупо. А Бильбо никак не может оторвать глаз от этого проклятого подсвечника. Жуткая, между прочим, вещь: оправленный в золото череп орка с двумя изумрудами вместо глаз. Свечная чашечка помещается у него на макушке, так что изумруды все в тусклой пленке потеков, как в бельмах. Может, от этой штуки Бильбо мерещится всякая ерунда: широкая расплывчатая тень за язычком пламени, движение воздуха за спиной…

- Все это никуда не ведет, - говорит Бильбо решительно, чувствуя, как волоски на шее приподнимаются и кожа идет мурашками. – С меня достаточно.

- Ты собираешься уйти? Сейчас?

Кажется, даже уши забавной шапки Бофура покачиваются неверяще. Зима нынче суровая, путь до Шира далек, а путешествовать в одиночку – занятие опасное. Азог все еще рыщет по округе, да и гоблины не забыли смерти своего короля. Но к Эребору, как ни странно, не приближаются. К нему вообще никто не приближается, кроме гномов, прослышавших об освобождении их родины. Бильбо решительно кивает:

- Завтра. Максимум послезавтра.

Когда он лезет в узкий проход в завале, то слышит, как Двалин бормочет себе под нос что-то вроде «трус».

Добравшись до своей комнаты – если можно так назвать место, в котором нет даже половика, а один только камень, грубо сколоченная кровать и соломенный тюфяк на ней – Бильбо начинает быстро собираться. Открывает маленький сундучок, стоящий у кровати, вынимает оттуда тонкую легкую кольчугу – подарок Торина, долго вертит в руках и откладывает в сторону. Потом достает Шило. Рукоять обжигает холодом пальцы. Здесь вообще чудовищно холодно все время, и даже одеяла нормального нет. Это совершенно не жизнь для хоббита: оружие, гномы, улетевшие драконы, полоумные от злобы орки, гнусные пауки… Бильбо вздрагивает, вспомнив, как висел в паутине на ветке высокого дерева, как с горем пополам умудрился вытащить Шило и взрезать кокон, и как меч Торина, возникшего будто из ниоткуда, разрубил пополам огромного паука, который уже нацелился откусить ему, Бильбо, голову.

- Откуда же ты взялся?.. - бормочет хоббит.

Этот вопрос не давал Бильбо покоя с тех дней в Лихолесье. Он и без того слишком часто смотрел на Торина, но после жутковатого приключения с пауками нашел себе неплохое оправдание. Просто небольшая загадка; иногда Бильбо казалось, что от того, верным ли будет ответ, зависит его жизнь и жизни его спутников.

Он вслепую проводит пальцем вдоль клинка. Бильбо уверен, что нашел разгадку, хотя время почти вышло. Дернув ворот рубахи, он судорожно вдыхает и тихо выскальзывает за дверь.

Покои короля – в почти необжитой части Эребора, верхний ярус, сильно пострадавший и едва залатанный. Жить здесь – чистое безумие, но Торин настоял: когда-то тут были покои его отца. Бильбо карабкается по каменным ступеням, едва ли не зажмурившись переходит через подвесной мост. Настил под ногами ходит ходуном, а веревки скрипят о дерево так, что скулы сводит. Когда он в конце концов выбирается в широкий темный коридор с редкими факелами на стенах, у него стучат зубы, и пот заливает глаза. Четверо гномов маячат впереди. Бильбо усмехается. Удвоенная охрана. Торин точно сошел с ума. Да среди его подданых нет никого, кто бы не боготворил Короля-Под-Горой, который вернул им дом! Хотя племянники его тоже боготворили… Бильбо осторожно скользит вдоль стен, прячась в тенях, укрываясь в прорубленных нишах. Его задача – добраться незамеченным до двери в спальню Торина. Дальше все будет намного проще. Например, Торин разобьет ему голову о стену прежде, чем он успеет сказать хотя бы два связных слова.

Когда ему разрешают войти, Бильбо слегка переводит дыхание.

- Зачем ты пришел? – спрашивает Торин.

Он выглядит на редкость нормальным, может, даже более нормальным, чем когда появился в доме Бильбо, и уж тем более во время их сумасшедшего похода. Исчезли тени под глазами, разгладился изборожденный морщинами лоб, и даже седины в волосах, кажется, стало меньше… или ее просто не видно в полумраке? Бильбо столько раз разглядывал Торина, впитывая в себя взгляды, движения губ, поворот головы – и все исподтишка, будто ненароком, что теперь смотреть прямо в лицо короля кажется невыносимым. Ослепительным.

- Чтобы попрощаться.

Торин смотрит на него удивленно, на мгновение Бильбо даже кажется, что он видит сожаление в синих глазах.

- Не обижайся на мои слова, но ты не из той породы, чтобы бросаться в путь посреди зимней ночи.

Бильбо пожимает плечами:

- Ничего. Ты совершенно прав. Как я уже говорил однажды, я не воин и не гном. Я даже как взломщик вам особо не пригодился.

- Ты открыл дверь тайного хода. Никто из нас не смог.

- Но, как потом выяснилось, можно было спокойно пройти через главные ворота.

- Да. - Торин трет лоб ладонью. – Хотел бы я знать, куда подевался Смауг.

- А я не хотел бы. С меня вполне достаточно приключений, и я хочу вернуться домой. Но прежде… - Бильбо набирает в грудь воздуха и делает шаг к королю. – Прежде я хотел сделать вот это.

И он прижимается губами к губам Торина.

Тот замирает, застывает как каменный. Бильбо несмело ласкает сомкнутый рот, сердце стучит безумно и больно, в ушах шумит; он обнимает Торина за плечи, гладит напряженную спину под тяжелой тканью рубахи… и отстраняется.

Лицо Торина пылает, и это, и еще изумленный, ошалевший взгляд делают его даже моложе, чем он только что выглядел. Подняв руку, он странным, каким-то изучающим жестом проводит по лицу Бильбо, останавливает пальцы у его губ.

- Так вот почему ты не остался там и… - Не договорив, Торин притягивает Бильбо к себе.

[Гостевой логин]

Его ласки безумны, как вихрь, как бушующее пламя, как он сам – и это полностью устраивает Бильбо. Можно не бояться. Можно всхлипывать, подставляя горло под поцелуи, можно исступленно гладить бока и бедра, можно обхватывать за шею, царапая пальцы о застежку тонкой серебряной цепочки…

- Подожди, - хрипит Бильбо. – Подожди минуту!

Торин отпускает его мгновенно, вглядывается в лицо:

- Я причинил тебе боль?

От его тона, от этого тихого рокота, полного заботы и тревоги, у Бильбо темнеет в глазах. Он отступает на шаг:

- Прости меня.

В следующую секунду Торин с ревом бросается вперед, но хватает только воздух.

Все плывет, качается в туманной дымке. Бильбо уворачивается от обезумевшего короля, который мечется по комнате, ловя невидимую добычу. В правой руке хоббита зажато Шило – на всякий случай, оно не пригодится, не пригодится! Осторожно продвигаясь к двери, Бильбо не отрывает взгляда от Торина, который рычит и воет диким зверем, ломая мебель. Когда он хватает меч и бросается к двери, Бильбо как раз берется за кованую ручку – и едва успевает выскользнуть наружу, прежде чем лезвие на две трети входит в дубовую створку.

- Закрывайте, - кричит Бильбо что есть силы. - Закрывайте скорее!!!

Сбоку слышится визг металла и шорох, потом страшный грохот. Не удержавшись на ногах, Бильбо падает, и об него, конечно же, немедленно спотыкается Бофур. Бильбо стаскивает с пальца кольцо и, неловко извернувшись, сбрасывает с себя ругающегося гнома. Кто-то протягивает ему руку. Бильбо поднимает глаза и встречает больной взгляд и мрачную улыбку Двалина.

- У тебя получилось, - говорит Двалин, и нельзя понять, чего больше в его словах - восхищения или сожаления. Бильбо хватается за его руку, встает на ноги, помогает подняться Бофуру. Потом поворачивается к двери, придавленной здоровенным каменным валуном.

- Всем здорово повезло, что Торин не перерезал нам глотки прямо там, - с дрожью в голосе говорит Бофур.

- Да. Я тоже этого боялся, когда уходил. – Бильбо смотрит на то, как прогибается под ударами верхняя часть двери, не закрытая камнем. В ушах все еще рокочет голос Торина; Бильбо прикладывает холодные пальцы к распухшим от поцелуев губам.

- Как ты умудрился украсть у него эту штуку? – спрашивает Двалин. – И кстати-то, что это было?

- Кольцо. Он носил его на цепочке на шее, - игнорируя первый вопрос, отвечает Бильбо.

- Покажи?

Бильбо прячет руку в карман.

- Нет, - твердо говорит он.

Гномы вздыхают – Двалин раздраженно, Бофур с сожалением. Из-за двери доносится дикий вой и грохот. Бильбо очень хочет спросить, придумали ли гномы, как потом убрать отсюда эту глыбу. Он молчит.

- Охранники что-нибудь видели?

- Нет. Я отослал их сразу же, как ты вошел, - негромко произносит Двалин.- Бильбо?

- Да.

- Мой брат ждет тебя в тронном зале. Он не сказал мне, зачем.

Бильбо кивает и, повернувшись, идет прочь. Ему очень хочется зажать уши ладонями, но он просто идет вперед, сжимая в кулаке украденное кольцо и слушая, как отдаляется эхо криков Торина за спиной.

В тронном зале сумрачно и тихо, шаги гулко отдаются под высоким потолком. Громада трона наплывает на Бильбо, и он вдруг чувствует себя совсем маленьким и ужасно уставшим. У нижней ступени он останавливается и долго смотрит туда, где в каменной узорной плите, будто гигантский глаз, сияет Аркенстон. Балин стоит на две ступени выше. В темноте Бильбо не видит его лица, но знает, что взгляд гнома прикован к драгоценному камню.

- Вы придумали, что будете говорить остальным? – спрашивает Бильбо.

- Король занемог. Его болезнь опасна, но за ним ухаживают лучшие лекари. Никто не удивится. К тому же гномы Эребора слишком любят Торина. Он вернул им дом. Так что завтра все здесь будут молиться об исцелении Короля-Под-Горой. Будем надеяться, что их молитвы помогут. А если нет… что ж, я написал Гэндальфу Серому.

Бильбо рассеянно кивает, думая о том чародее, которого пригласил сюда Торин. Учитывая все обстоятельства - визит Гэндальфа в Эребор будет очень кстати.

- Он так прекрасен. Я имею в виду – Аркенстон. Самая прекрасная вещь, которую я видел в жизни.

Балин кивает:

- Да. И я почти уверен, что он проклят.

Бильбо переводит на него удивленный взгляд. Балин стоит очень прямо и выглядит очень старым. Его голос тих, как шуршание песка в песочных часах.

- Наши лучшие мастера гранили Аркенстон, так, чтобы его красота раскрылась в полной мере. Но если честно, им немногое удалось сделать. Этот камень был поистине совершенен. Я помню день, когда его поставили сюда. Помню, как Трор открыл шкатулку и взял его в руки. Они дрожали. Я стоял рядом и видел, как подрагивают пальцы моего короля. Ты знаешь, что он любил делать, чтобы занять руки и дать отдых душе? – Бильбо покачал головой. – Клетки для птиц. Если бы ты видел их, Бильбо: изящные, легкие, тончайшее плетение серебряных и золотых нитей… С того дня, как Трор коснулся Аркенстона, он ни разу не вошел в свою мастерскую. Его руки могли держать только меч.

Балин поднимается по ступеням, встает коленями на сидение трона и несколько мгновений просто не двигается, склонив голову. Потом он протягивает руку, нажимает на выступ в камне – и Аркенстон падает ему в ладонь.

- Я не знаю, зачем рассказываю все это тебе, Бильбо Бэггинс, хоббит из Шира. Может быть, потому, что твои глаза были достаточно зорки, а ум остр, чтобы заметить то, что я проглядел. Трор сошел с ума почти сразу после того, как был найден Аркенстон. И та вещь, которая свела с ума Торина – не справилась бы в одиночку. Гномы не так-то легко подаются колдовству. То, что я сейчас делаю, Торин не простит мне, даже если его сознание прояснится. Этот камень – не только Сердце Горы, это и его сердце тоже. Это все, к чему он стремился и о чем мечтал. А я собираюсь украсть его, спрятать, унести отсюда так далеко, чтобы Аркенстон никогда больше не вернулся в Эребор.

«Я причинил тебе боль?»

Бильбо встряхивает головой.

- Я думаю, что когда Торин избавится от власти колдовства, он выслушает тебя. И наверняка поймет… ну, хоть что-нибудь. А к тому же ты неправ. – Балин смотрит недоуменно, и хоббит со вздохом поясняет: - У Торина не каменное сердце.

[Гостевой логин]

Остаток ночи Бильбо ворочается без сна на своем тюфяке. Уже под утро он кое-как засыпает, и ему снится, будто он выходит из ворот Эребора. Там, во сне, Бильбо уже далеко не молод. Раннее летнее утро, ленивое солнце нежится в розоватых облаках, и в воздухе пахнет недавним дождем. Кто-то хлопает его сзади по плечу; обернувшись, он видит Фили – в тяжелой золотой короне на бледно-рыжих волосах, будто выцветших от времени.

- Прощай, Бильбо, - говорит Фили. – Дядя был бы рад, что ты все-таки возвращаешься домой.

Старый Бильбо улыбается грустной и светлой улыбкой:

- Я очень сильно подозреваю, что в Шире у меня давно нет никакого дома. Мои родственники, знаешь ли… И если честно, я об этом почти не жалею. Но зато у меня есть племянник, а ему дом жизненно необходим, как всем молодым людям, чтобы они выросли приличными и разумными существами. Как ты думаешь, Фили?

Король-Под-Горой со вздохом, очень похожим на всхлип, обнимает Бильбо.

- Ты всегда можешь вернуться сюда. Помни это.

- Я нажил здесь такой ревматизм, что вряд ли смогу позабыть, - ворчит старик. Бильбо-который-спит видит, как блестят его глаза. На мгновение они встречаются взглядами – и хоббит просыпается, и долго-долго лежит, глядя в темноту, которая кажется ему более невыносимой и холодной.

Спустя двое суток он стоит перед дверью в покои Торина и ждет, пока гномы при помощи какого-то хитроумного механизма оттащат камень. Бильбо старается не думать о том, что увидит по ту сторону двери: шум стих еще вчера, и Бильбо очень надеется, что это случилось просто потому, что Торин сорвал голос и сломал все, что мог сломать. Когда камень, наконец, отползает в сторону достаточно для того, чтобы можно было приоткрыть дверь хоть немного, Бильбо не выдерживает и лезет внутрь, обдирая все до единой пуговицы на своем жилете.

Внутри совершенно темно. Затаив дыхание, Бильбо вытаскивает из кармана фонарь - гномью детскую игрушку, тонкостенный кристалл, полый внутри и заполненный личинками светляков. Желтоватое свечение совсем слабое, но его хватает, чтобы различить Торина. Король сидит на полу, привалившись к стене, и не двигается. Его меч валяется рядом, и Бильбо окатывает волна парализующего ужаса. Он поднимает фонарь повыше.

- Торин?

Темное пятно у стены дергается от звука его голоса, как животное, в которое ткнули острой палкой. Бильбо переводит дыхание. Обломки мебели, посуды и еще каких-то вещей скрипят и шуршат под ногами. Подойдя ближе, хоббит опускается рядом с Торином и кладет фонарь ему на колени. Король смахивает его так резко, что игрушка отлетает в дальний угол. Бильбо молчит. Просто сидит рядом, не двигаясь.

- Как Фили и Кили? - спрашивает Торин хриплым шепотом.

- Хорошо. Всем сказали, что ты болен, поэтому они в ожидании твоего выздоровления сидят в камере, чтобы ты мог отпустить их сам, когда вернешься. Еда у них приличная, и Двалин навещает их каждый день. И... твоя сестра.

Торин молчит. Бильбо, не зная, что еще сказать, молчит тоже. В углу, куда упал фонарь, переливаются волны тусклого света, выхватывая из мрака острые обломки шкафа.

- Я нашел его в пещерах гоблинов, случайно, среди камней. Никакой гном не пройдет мимо блеска золота, каким бы слабым оно ни было. Смауг… улетел, потому что кольцо прогнало его. Во всяком случае, так я понял то, что оно нашептывало мне. - Торин говорит едва слышно. Бильбо вслепую осторожно касается его руки. - И оно же удерживало орков подальше, когда мы были слишком слабы, чтобы сопротивляться им. Я был... благодарен ему. За то, что мне не пришлось поливать Эребор кровью моих людей, за то, что это кольцо давало нам время стать сильнее. Ты понимаешь меня?

Бильбо кивает, вспоминая вершину Каррока. Солнце вставало над Одинокой Горой, а хоббиту казалось, что оно поднимается над головой Торина, озаряя счастьем его усталое лицо, покрытое засохшей кровью. Он крепче сжимает руку короля и вздрагивает, ощутив слабое пожатие в ответ. За дверью слышится скрип железа, шаги, невнятные ругательства. Бильбо думает о маленьком узелке на дне своего сундука.

- С каждым днем его голос делался все сильнее. Я не мог провести и дня, чтобы не надеть его, и я пытался не слушать… Я был слишком слаб. Гномы почти неподвластны колдовству, а я оказался настолько безволен, что чуть не погубил собственный род.

- Не такой уж ты был и безвольный, – замечает Бильбо, стараясь скрыть дрожь в голосе. - Я же чувствовал твое присутствие в оружейной. Честно сказать, я не ждал увидеть в живых никого из тех, кто там остался. А ведь оно наверняка хотело, чтобы ты убил и Двалина, и Бофура...

Торин резко выдыхает.

- Возможно, этого хотел я сам.

- Для короля, который поддался колдовству, потому что был благодарен за сохранение жизни своих людей – это было бы очень странно. – Бильбо молчит некоторое время, предоставляя Торину возможность переварить эту мысль. А потом осторожно добавляет: - То, что сказал Двалин, ну, про то, что хотел бы видеть тебя мертвым… Ты часто повторял слова, сказанные другими наедине, и я несколько раз видел, как ты крутил в пальцах что-то маленькое, и все, что ты делал последнее время… Это был большой риск, но мы не были уверены, и мой уход был сигналом, что догадки верны… В общем, это был спектакль.

- Это я понял, как только ко мне вернулась способность соображать, - говорит Торин, и Бильбо слышит мрачную улыбку в его голосе. – Чего я не пойму, так это почему ко мне сегодня пришел ты, а не они. И чем ты думал, когда полез сюда в тот, первый раз. Я же мог тебя убить!

- Я вообще мало думал, - честно признается Бильбо. – То есть – это была моя идея, но… в общем, неважно. И они хотели прийти. Двалин и сейчас ждет снаружи. Но я подумал, что для тебя это было бы не слишком хорошо. Ты их король. И насколько я понимаю, ты предпочел бы, чтобы тебя видели безумным или мертвым, чем…

Недоговоренные слова повисают в воздухе, как паутина: дернись – и оплетут, сдавят, не дадут дышать…

- А для тебя я не король.

- Нет, - выдыхает Бильбо в рассеченную тишину и чувствует, как рука Торина выскальзывает из его ладони, ложится на плечо, притягивает ближе.

- Что ж, тогда все складывается удачно, - шепчет сорванным голосом Торин, когда хоббит утыкается носом ему в шею. – Потому что ты для меня тоже не вор.

Fin.

[agua-tofana]

Ааааа, автор, я буду вас любить, носить на руках и кормить печеньками!!!11111 Какое тильбо! Какой Торин, какие гномы! Про Бильбо я вообще молчу!)) Это... это... *убегает срочно рекламировать* И спасибо за посвящение!

[agua-tofana]

Гостевой логин, ваше исполнение с ключом выложено здесь

[Гостевой логин]

agua-tofana, спасибо! *перестал переживать, расправил крылья и полетел над полями* Автор, правда, накосячил с лексикой в нескольких местах но Бильбо все равно хороший, и Торин тоже, и вообще люблю!